Как Екатерина II рискуя собственной жизнью, подала подданным личный пример, сделав прививку от оспы. Царский эксперимент — прививка от оспы Уничтожила страх и предубеждение
С тех пор как 220 лет назад английский врач Эдвард Дженнер впервые в мире сделал прививку от оспы, не утихают споры так ли опасны прививки и стоит ли отказываться от них из-за риска осложнений.
Екатерина II, Fyodor Rokotov, XVIII век
Корявин, Рябов, Рябков, Рябцев, Шадрин, Щербаков, Щедрин, Щербин... Знакомые всем фамилии. Однако не каждый знает, что произошли они от кличек, которые давали людям, переболевшим оспой: рябой, щедристый, щербатый... Неприятная, знаете ли, штука эта оспа. Жар, озноб, головная боль, ломота. А главное болячки по всему телу, которые, если страдалец выживает, навсегда обезображивают лицо.
Говорят, к европейцам она пришла с Востока. То ли ее занесли завоевавшие Пиренейский полуостров арабы (VIII век), то ли крестоносцы подцепили это сокровище на Святой земле (XI век), то ли... Хотя к чему гадать? Важно, что болезнь осела в Европе капитально, ежегодно унося сотни тысяч жизней и уродуя людей почем зря. Что с ней делать, никто не знал.
Молитвы, заклинания, амулеты, заговоры, снадобья и кровопускание не помогали. Зараза не щадила никого. В 1694 году она погубила жену английского короля Вильгельма II Марию, а в 1774 - французского монарха Людовика XV. Да что там далеко ходить. В 1730 году от нее умер царь Петр II.
Петр II, 1730г
Так что сердце принцессы Софьи Фредерики Августы Анхальт-Цербстской (будущей императрицы Екатерины II), должно быть, забилось с удвоенной скоростью, когда она получила извести е о том, что ее жених (будущий государь Петр III) заболел оспой. Еще бы.
Она приехала в Россию из захолустного немецкого городка (в феврале 1744), чтобы удачно выйти замуж. А тут такое несчастье. Помри Петр Федорович, и ее сразу отправят обратно в родную дыру. А шанса стать супругой монарха, может быть, не выпадет больше никогда.
Екатерина в молодости, Луи Каравак, 1745 год
Но Бог миловал. Петр Федорович выжил (хотя отметины, как водится, остались) и свадьба состоялась. А дальше - дело известное: по смерти императрицы Елизаветы Петровны Петр III взошел на престол, но 186 дней спустя его свергли, и 9 июля 1762 в России под именем Екатерины II воцарилась чистокровная немка, которая правила страной 34 года.
Екатерина Алексеевна и Петр Федорович, А. Р. Лисчевская, 1756 год
Но вернемся к оспе. На Востоке после многих веков страданий приноровились ее прививать. Здоровому человеку делали на руке небольшой надрез и помещали туда гной из созревшей оспины зараженного индивида (эта процедура называется инокуляция).
Передававшаяся таким образом болезнь протекала в более легкой форме и не оставляла рубцов. Сообщают, что особенно часто прививки делали девицам, обреченным на гаремную жизнь. Так что успех в борьбе с этой инфекцией на мусульманском востоке в определенной степени был обусловлен похотью.
Гарем, Fernand Cormon, 1877 год
Европу же с этим методом познакомила жена британского посла в Османской Империи Мэри Уортли Монтегю в 1718 году.
Вот, послушайте, что об этом пишет Вольтер в своих «Философских письмах»: «В царствование Георга Первого мадам Уортлей-Монтэгю, одна из умнейших английских женщин, обладавшая к тому же огромным влиянием на умы, во время посольской миссии своего мужа в Константинополе приняла решение без лишних колебаний привить оспу ребенку, рожденному ею в этой стране.
Капеллан ее мог ей сколько угодно твердить, что это не христианский обычай, приносящий успех лишь неверным, - сын мaдaм Уортлей чувствовал себя после прививки великолепно. По возвращении в Лондон эта дама поделилась своим опытом с принцессой Галльской, нынешней королевой...
С того момента, как до нее (королевы) дошли слухи о прививке, или внедрении, оспы, она велела произвести опыт на четырех преступниках, осужденных на смерть: тем самым она вдвойне спасла им жизнь, ибо она не только избавила их от виселицы, но и с помощью искусственно привитой оспы предохранила их от возможного заболевания натуральной оспой, от которой они могли умереть с течением времени.
Принцесса, убедившись в пользе эксперимента, велела привить оспу своим детям. Англия последовала ее примеру, и с этого времени по меньшей мере десять тысяч первенцев обязаны своей жизнью королеве и мадам Уортлей-Монтэгю и столько же дочерей обязаны им своей красотой».
Мэри Уортли Монтегю, Чарльз Джервас, 1716 год
Очень примечательно, что Вольтер рассказывает об этом с восторгом и восхищением. Но, в сущности, мы имеем дело с оголтелым нарушением прав человека.
Только после удачных опытов оспу привили представителям королевской фамилии. Такие вот были нравы.
А что же Екатерина? Эта женщина, слывшая просвещенным монархом, была в курсе всех передовых идей своего времени. И, конечно, об инокуляции она слышала.
Великой императрице очень хотелось уберечь себя от страшной болезни, которая однажды чуть не разрушила ее будущее и которая всегда была где-то рядом: например, в мае 1768 года от нее умерла графиня Анна Шереметьева.
Графиня Анна Шереметьева, Иван Аргунов, 1768 год
Российскому послу в Лондоне поручили разузнать, кто из местных врачей наиболее сведущ и опытен в этом деле, и ему порекомендовали Димсдейла. Далее были проведены переговоры и после некоторых колебаний медик согласился. И летом 1768 года он со своим сыном Натаниэлем прибыл в Санкт-Петербург.
Сообщают, что перед тем, как подвергнуть процедуре государыню, доктор продемонстрировал свои умения на нескольких добровольцах. И только после их выздоровления он выразил готовность привить оспу императрице. Все произошло под покровом тайны. Осознавая степень риска, Екатерина распорядилась, чтобы наготове держали почтовых лошадей, дабы английские гости имели возможность мгновенно скрыться, если что-то пойдет не так.
А ситуация действительно могла бы обернуться трагедией. Представьте, государыне становится плохо, и по городу моментально распространяется слух, что ее погубили два заграничных ирода, наверняка поклоняющихся диаволу. Тут же собирается народ и совершает над приезжими расправу...
Однако опасения оказались напрасны. 23 октября (по старому стилю - 12 октября) Екатерине сделали инокуляцию. Материал, то есть свежую оспину, любезно предоставил крестьянский мальчуган Александр Марков, за что ему было пожаловано дворянство.
Государыня была преисполнена энтузиазма и издала указ об обязательной инокуляции. Но, говорят, особого успеха эта инициатива не имела, потому что русский народ очень трудно заставить делать что-то непривычное и подозрительное.
Кстати, в память об оспопрививании в России выбили медаль. На одной ее стороне изображен портрет императрицы, а на другой - храм Эскулапа1, из которого выходят исцеленные Екатерина с наследником (Павлом), а навстречу им бежит счастливая Россия с детишками.
Ну а английский доктор получил за свою работу баронский титул, который так же был пожалован его сыну, звание лейб-медика (придворного врача) и пожизненную пенсию в 500 фунтов в год. Ему предлагали остаться при русском дворе, но он отказался и вернулся на родину, где открыл свой «дом прививки от оспы».
Екатерина II, портрет работы Алексея Антропова
Корявин, Рябов, Рябков, Рябцев, Шадрин, Щербаков, Щедрин, Щербин... Знакомые всем фамилии. Однако не каждый знает, что произошли они от кличек, которые давали людям, переболевшим оспой: рябой, щедристый, щербатый… Неприятная, знаете ли, штука эта оспа. Жар, озноб, головная боль, ломота. А главное болячки по всему телу, которые, если страдалец выживает, навсегда обезображивают лицо.Говорят, к европейцам она пришла с Востока. То ли ее занесли завоевавшие Пиренейский полуостров арабы (VIII век), то ли крестоносцы подцепили это сокровище на Святой земле (XI век), то ли… Хотя к чему гадать? Важно, что болезнь осела в Европе капитально, ежегодно унося сотни тысяч жизней и уродуя людей почем зря. Что с ней делать, никто не знал. Молитвы, заклинания, амулеты, заговоры, снадобья и кровопускание не помогали. Зараза не щадила никого. В 1694 году она погубила жену английского короля Вильгельма II Марию, а в 1774 - французского монарха Людовика XV. Да что там далеко ходить. В 1730 году от нее умер царь Петр II.
Петр II
Так что сердце принцессы Софьи Фредерики Августы Анхальт-Цербстской (будущей императрицы Екатерины II), должно быть, забилось с удвоенной скоростью, когда она получила извести е о том, что ее жених (будущий государь Петр III) заболел оспой. Еще бы. Она приехала в Россию из захолустного немецкого городка (в феврале 1744), чтобы удачно выйти замуж. А тут такое несчастье. Помри Петр Федорович, и ее сразу отправят обратно в родную дыру. А шанса стать супругой монарха, может быть, не выпадет больше никогда.
Екатерина в молодости, портрет работы Луи Каравака, 1745 г.
Но Бог миловал. Петр Федорович выжил (хотя отметины, как водится, остались) и свадьба состоялась. А дальше - дело известное: по смерти императрицы Елизаветы Петровны Петр III взошел на престол, но 186 дней спустя его свергли, и 9 июля 1762 в России под именем Екатерины II воцарилась чистокровная немка, которая правила страной 34 года.
Екатерина Алексеевна и Петр Федорович
Но вернемся к оспе. Я вот давеча говорил, будто никто не знал, что с ней делать. Это, конечно, неправда. На Востоке после многих веков страданий приноровились ее прививать. Здоровому человеку делали на руке небольшой надрез и помещали туда гной из созревшей оспины зараженного индивида (эта процедура называется инокуляция). Передававшаяся таким образом болезнь протекала в более легкой форме и не оставляла рубцов. Сообщают, что особенно часто прививки делали девицам, обреченным на гаремную жизнь. Так что успех в борьбе с этой инфекцией на мусульманском востоке в определенной степени был обусловлен похотью.
Гарем, выбор фаворитки, работа Джулио Розати
Мэри Уортли Монтегю, картина работы Чарльза Джерваса
Очень примечательно, что Вольтер рассказывает об этом с восторгом и восхищением. Но, в сущности, мы имеем дело с оголтелым нарушением прав человека. Посудите сами. Жена главы государства узнаёт об экспериментальной процедуре, которая может позволить избежать крайне неприятного заболевания. Чтобы убедиться в безопасности метода, она приказывает опробовать его на самых беззащитных членах общества - заключенных и сиротах (последних французский мыслитель не упоминает, но есть сведения, что в испытаниях были задействованы и приютские дети). И только после удачных опытов оспу привили представителям королевской фамилии. Такие вот были нравы.Кстати, эффективность этого средства преувеличивать не стоит. Потому что несмотря на утверждение Вольтера, что, дескать, «из всех тех, кому была привита оспа в Турции или Англии, не умирает ни один человек », смертельные случаи были и немало.
Но тем не менее на Альбионе прививка популярностью пользовалась и, что важно, вызывала недюжинный интерес у медиков. В частности, у Томаса Димсдейла, который в 1767 году написал на эту тему трактат (The Present Method of Inoculating for the Small-Pox). Работа была переведена на несколько языков и принесла доктору некоторую известность.
Томас Димсдейл
А что же Екатерина? Эта женщина, слывшая просвещенным монархом, была в курсе всех передовых идей своего времени. И, конечно, об инокуляции она слышала. Полагаю, великой императрице очень хотелось уберечь себя от страшной болезни, которая однажды чуть не разрушила ее будущее и которая всегда была где-то рядом: например, в мае 1768 года от нее умерла графиня Анна Шереметьева.
Графиня Анна Шереметьева
Но нужно было найти правильного доктора, и ее выбор пал на Томаса Димсдейла. Почему? Возможно, ей понравился его «просвещенческий» подход. В написанном им трактате он не настаивает на своей уникальности, что, мол, только работая со мной, вы сможете избавиться от недуга, достичь духовного просветления и попасть в рай. Напротив, Димсдейл утверждает, что способов инокуляции существует множество, и среди них есть очень хорошие. Он также открыто признает, что с большим вниманием следит за работой в этой области своих коллег и заимствует из их опыта все лучшее. Кроме того, доктор приводит солидный список привитых им пациентов с кратким описанием хода болезни каждого из них, утверждая, что в его практике никто пока не пострадал.Хотя что я говорю. Все было гораздо проще. Российскому послу в Лондоне поручили разузнать, кто из местных врачей наиболее сведущ и опытен в этом деле, и ему порекомендовали Димсдейла. Далее были проведены переговоры и после некоторых колебаний медик согласился. И летом 1768 года он со своим сыном Натаниэлем прибыл в Санкт-Петербург. Сообщают, что перед тем, как подвергнуть процедуре государыню, доктор продемонстрировал свои умения на нескольких добровольцах. И только после их выздоровления он выразил готовность привить оспу императрице. Все произошло под покровом тайны. Осознавая степень риска, Екатерина распорядилась, чтобы наготове держали почтовых лошадей, дабы английские гости имели возможность мгновенно скрыться, если что-то пойдет не так. А ситуация действительно могла бы обернуться трагедией. Представьте, государыне становится плохо, и по городу моментально распространяется слух, что ее погубили два заграничных ирода, наверняка поклоняющихся диаволу. Тут же собирается народ и совершает над приезжими расправу…
Однако опасения оказались напрасны. 23 октября (по старому стилю - 12 октября) Екатерине сделали инокуляцию. Материал, то есть свежую оспину, любезно предоставил крестьянский мальчуган Александр Марков, за что ему было пожаловано дворянство (лично я готов предоставить представителям российских властей любую болячку или анализ, если меня сделают акционером Газпрома). На следующий день императрица со свитой приближенных отправилась в Царское Село, где она пробыла до полного своего выздоровления, которое было встречено восторженным ликованием придворных. По случаю ее «всерадостного освобождения от прививания оспы» поэт Михаил Херасков даже сочинил оду:
«Возможно ль было нам то время не грустить,
Как ты отважилась яд в кровь свою пустить
Мы духом мучились, взирали на законы,
И зараженными являлися нам оны.
Взирали на престол, взирали на себя,
И зараженными щитали мы себя... »
Михаил Херасков
Но на этом работа Димсдейла не закончилась. Через его руки также прошли великий князь Павел Петрович (будущий царь Павел I) с супругой Марией Федоровной и многие аристократы, в том числе графы Григорий Орлов и Кирилл Разумовской.
Великий князь Павел Петрович и Великая княгиня Мария Федоровна с сыновьями Александром и Константином
Медаль в память об оспопрививании в России
Ну а английский доктор получил за свою работу баронский титул, который так же был пожалован его сыну, звание лейб-медика (придворного врача) и пожизненную пенсию в 500 фунтов в год. Ему предлагали остаться при русском дворе, но он отказался и вернулся на родину, где открыл свой «дом прививки от оспы».А вообще настало время повнимательней взглянуть на этого господина. Во-первых, необходимо отметить, что он был квакером. Факт очень примечательный, потому что представители этого направления протестантизма, будучи уверенными в том, что Божья искра есть в каждом человеке, выступали за равноправие и, как следствие, были равнодушны к титулам. Однако пожалованное баронство, видимо, ничуточки Димсдейла не смущало и даже, напротив, доставляло ему удовольствие.
Встреча квакеров, XVII век
Во-вторых, кроме медицины у него были и другие интересы. В 1761 году он занялся банковским делом, вступив в партнерство Dimsdale, Archer & Byde. Проработав в этом секторе 15 лет, он, видимо, устал и передал бразды правления своим сыновьям. И в течение нескольких поколений банк был чем-то вроде семейного предприятия.В-третьих, в 1780 году Димсдейл стал членом парламента. Однако за свою 10-летнюю политическую карьеру он произнес всего одну речь. Но, как сообщают очевидцы, говорил он так тихо, что его никто не расслышал.
Женат наш герой был три раза. Причем когда он вступил в последний брак, ему было ни много ни мало 68 лет. Его избранницей стала 48-летняя Элизабет. Это была очень хозяйственная женщина, которая до замужества с именитым медиком жила старой девой в захолустье, никуда не выезжая. И именно с ней Томас Димсдейл приехал в Россию во второй раз (в 1781 году), чтобы привить оспу внукам императрицы Александру (будущему царю) и Константину (кстати, нянями великих князей были англичанки Полин Гесслер и Сара Николс).
Великий князь Александр Павлович в детстве, портрет работы Жана-Луи Вуаля
О докторе тут сказать особенно нечего, кроме того, что свою задачу он выполнил безупречно. Но о его супруге сообщить кое-что имеется. Во время этой поездки она вела дневник, в который заносила все интересные и необычные факты о диковинной для нее стране. Я уже говорил, что новоиспеченная баронесса в своей жизни занималась в основном хозяйством, поэтому изрядная доля заметок касается экономической стороны жизни. Она с бухгалтерским занудством выписывала цены на еду, одежду и прочие вещи, переводила их в фунты стерлингов и сравнивала со стоимостью тех же товаров в Англии. При этом ее поражали фантастические траты царского двора, особенно учитывая жалование служащих, о чем она была в курсе. Кроме того, Элизабет повествует о повседневной жизни императрицы и великих князей и делится своими впечатлениями о нравах и обычаях русского люда. Ее, например, потрясли «дикие банные ритуалы». При том, что ее личный банный опыт ограничивается посещением горячо натопленной парилки в полностью одетом виде. Однако рассказ об этом дневнике может занять несколько страниц, поэтому отложим его до другого раза.
Русская баня
А напоследок - курьез, о котором сообщает гравер Джеймс Уолкер, написавший книгу анекдотов о русском дворе под названием Paramythia. Интересно, однако, что в Россию он приехал только в 1784 году, так что об этом случае ему могло быть известно только понаслышке. Но как бы то ни было, история следующая. Баронессе очень хотелось лично поблагодарить государыню за доброе отношение к ее мужу, который, как отмечает злорадный англичанин, был против такой встречи. Причина проста: госпожа Димсдейл была славной, доброй женщиной, умевшей искренне выражать свои чувства, но имевшей весьма смутные представления о придворном этикете. Екатерина, к ужасу доктора, согласилась ее принять. И вот, что произошло:
«Благодарность его почтенной супруги взяла верх над благовоспитанностью. И когда Ее Величество вошла в залу, то вместо того, чтобы, полу-преклонив колена, поцеловать руку, протянутую ей с необычайной грациозностью, она (Димсдейл) набросилась на нее словно тигр и чуть не задушила бедную императрицу в своих объятиях », - пишет Уолкер.
Портрет Екатерины II в дорожном костюме, работа Джеймса Уолкера, 1787 г.
Баронесса же в своем дневнике рисует совершенно иную картину и утверждает, что все было чинно, благородно и с соблюдением необходимых норм поведения. Что ж, правда, должно быть, где-то посередине. Но в любом случае к дурным последствиям этот инцидент, если он действительно имел место, не привел. Доктор Димсдейл и его жена прекрасно провели в России время и вернулись домой счастливыми и богатыми.
1 Римский вариант Асклепия - бога врачевания. 2 The gratitude of his honoured spouse so far got the better of her good breeding, that when Her Majesty entered the saloon, instead of half kneeling to kiss the hand held out with so much grace, she flew towards her like a tiger, and almost smothered the poor empress with hugging and kissing.
Шереметьевы и сейчас много делают для России. Например, Дуня Шереметьева занимается благотворительностью для Новороссии.
Поручил Неелову сделать «Села Царского дворцам садам горам и прочим увеселениям планы, фасады и профили в самой скорости, на чистой бумаге, посредственной величины». В 1768 году для исполнения этой работы в чертежную мастерскую посылают «бумагу александрийскую, самую чистую, большой и средней руки», тушь, карандаши и двух учеников - архитектора Василия Мыльникова и художника Андрея Богданова. Они начали работу над первым парадным альбомом, получившим впоследствии название «нееловского». Все эти чертежи близки по технике выполнения и точности воспроизведения исторического плана города (исключая территорию парка, которая в отдепьных частях дается в проектном варианте. «Генеральный план всему Селу Царскому» В. И. Неелов сдал в Контору строения Села Царского перед отъездом за границу. Он представлял из себя фиксационный план, запечатлевший состояние императорской резиденции в преддверии обширных работ по разбивке пейзажного парка. Этот альбом отражает облик царскосельских построек до года и является важным источником для исследователей архитектуры Царского Села XVIII века. Составленный Нееловым альбом явился первым систематизированным собранием чертежей по дворцово-парковому комплексу Царского Села.
На другом рукописном плане, датированном нами 1766-1768 годами, впервые обозначен деревянный Материальный двор, выстроенный (в будущем Купального) в первой поповине 60-х годов XVIII века: комплекс построек (деревянных кладовых), расположенных по периметру участка в виде неправильного четырехугольника. С юга-запада Материальный двор граничил с деревянным , с юго-востока - С трассой дороги в Государеву Славянку.
За поворотом Объездной дороги в сторону западной каменной стены Зверинца на плане 1766-1768 годов можно впервые увидеть канал .
На планах впервые зафиксировано местоположение Галицких (бывших Дубинкинских) кирпичных заводов. По современной топографии - это место пересечения Кадетского бульвара и Артиллерийской улицы. На восток от заводов, ближе к дороге в Графскую Славянку (ныне Павловское шоссе) по руслу старинного Галицкого ручья располагалась небольшая заводская слободка. Данные планов, особенно межевых, содержащих предельно точную информацию, подтверждаются сведениями текстовых материалов о переводе в 1767 году кирпичных заводов на Славянскую дорогу в Софийский уезде.
Помимо описанных топографических объектов на плане помечены существовавшие в то время деревни: Большая Ладога на Ладогском ручье (в районе будущего Казанского кладбища). Малая Ладога (западнее от Большой Ладоги). Кумолосари (Гуммолосары), Большое и Малое Катлино (на юг от Малой Ладоги).
Несмотря на появление новых дорог, Царское Село на планах второй половины 1760-х годов представляло довольно странную картину. Из-за неосвоеннасти пространства на север от Большого пруда его исторический план зрительно «распадался» на северную и южную части, одновременно рождая ощущение замкнутого пространства. Оно усиливалось из-за «зеркального отражения» двух бастионов Зверинца, обращенных к Новому саду, в бастионах, выстроенных при Елизавете Петровне у циркумференций Бопьшого парадного двора., на месте будущих дворцовых кухонь.
Для заведования делом колонизации и устроенными колониями манифестом 1768 г. была учреждена в СПб. «Канцелярия опекунства иностранных», имевшая «власть и преимущества, равные против государственных коллегий»; она получала ежегодно 200000 руб. на оказание помощи при переселении.
- 23 января 1768 года под выстрелы пушек Екатерина II прибыла в Царское Село, после почти годового отсутствия. Её встречали приехавшие из Петербурга , гвардии подполковник В.М. Суворов, Л.Я.Овцын, гвардии-майоры А, Л.Щербачев, князь П. А. Голицын. При выходе Её Величества из внутренних апартаментов, помянутые приносили поклонения, и были жалованы к руке. Потом как всегда игра в карты в «Янтарной комнате» в обыкновенное время. Вечернее кушанье на 18 кувертах.
- 21 апреля Императрица отметила в Царском Селе свой день рождения. По окончании Божественной литургии в церкви, Екатерина II изволила наложить орден Святого Апостола Андрея Первозванного на Его Сиятельство графа Алексея Григорьевича Орлова. В это время в Царском Селе находился И. П. Елагин и .
В автобиографических записках «Чистосердечное признание в делах моих и помышлениях» Д. И. Фонвизин описал посещение Царского Села в 1768 году.
Драматург вспоминал, что: "Приехав в Царское Село, обрадовался я, нашел отведенную для меня комнату особливую, в которой ничто упражнениям моим не могло препятствовать". По утрам Фонвизин совершал прогулки по Царскосельскому парку. Во время одной из таких прогулок он встретился с Григорием Николаевичем Тепловым. Так же как и И. П. Елагин , он был статс - секретарем Императрицы. Теплов издал несколько сочинений нравоучительно - философского характера, сборник русских песен, положенных на музыку им же самим. Сотрудничал в академическом журнале «Ежемесячные сочинения». При встрече в Царскосельском саду разговор зашел о комедии «Бригадир», которую Фонвизин обещал прочесть Теплову. Потом поговорили о книге философа Самуэля Кларка, пытавшегося обосновать существование бога. - 27 апреля Екатерина II со всею свитою отбыла из Царского Села в Петербург, чтобы присутствовать на представление новой итальянской оперы.
В 10-м часу её императорское величество вернулось в Царское Село.
- В 1768 году по указу Екатерины II в Царское Село из кладовых Смольного присылают «порцелиновую посуду»; среди 188 предметов были изделия китайских и японских мастерских.
Начало 1768 года. Двор возвратился в Петербург. Распространившаяся в этом году оспенная эпидемия не пощадила и лиц высшего петербургского общества. Вмае
1768 года смертельно заболевает оспой невеста , графиня Анна Петровна Шереметьева. Тогда Императрица обращаясь к посредничеству И. П. Елагина пишет ему 5-го мая
из Царского Села. Она просит, чтобы великий князь Павел Петрович срочно приехал в Царское Село, а Н. И. Панин его воспитатель появился бы в Царском Селе только через две недели, т.е. выдержал карантин.
6 мая в Царское Село приезжает в шесть часов вечера Его Императорское Высочество Павел Петрович.
В Петербург Екатерина и Павел Петрович вернулись только 10 июля
.
12 октября 1768 года в воскресенье вечером Димсдейл вместе с сыном-ассистентом и с больным ребенком, были проведены потайным ходом в покои Императрицы в Зимнем дворце. Там ей была привита оспа.
12 октября по утру Её Императорское Величество переехали в Царское Село. Вместе с ней приехал и врач Димсдейл, который в своих записках описал эти дни в царском Селе: " Сперва в тамошнем дворце не было никого, кроме обыкновенной прислуги… но многие из дворян скоро потом последовали туда за ней, и Императрица, заметив, что между ними были многие не имевшие, как она предполагала, никогда оспы, сказала мне: "Я должна положиться на вас, что вы мне скажите, лишь только это будет возможно, когда от меня может пристать болезнь к другим. Я хотела бы сохранить в тайне это дело, но Боже избави, чтобы я скрывала мое положение хотя бы минуту, когда это может быть опасно для других" .
С 13 по 18 октября Императрица не показывала ни малейшего беспокойства по поводу того, что было с ней сделано. Она кушала по-прежнему с другими, выходила со свитой на прогулки, играла в «Янтарной комнате» в карты, вела непринужденную беседу. И только 19 октября она объявила окружающим, что к ней привита оспа, и она уединяется в своих внутренних покоях. Только 30 октября Екатерина II, по утру вышла на прогулку в карете, а вечером изволила в «Янтарной комнате» с кавалерами забавляться в карты.
1 ноября в придворной церкви был молебен, что Её Императорское Величество изволила освободиться от оспенной болезни, при этом производилась пушечная пальба. После этого Императрица со свитой отправилась в Петербург.
16 ноября 1768 года Екатерина писала лифляндскому генерал-губернатору Броуну: «Вы, генерал, говорите мне, что с моей стороны при прививке оспы нужна была неустрашимость, следовательно, я должна верить, что это так; а между тем я полагала, что эта неустрашимость встречается в Англии у любого уличнаго мальчишки…».
Императрица прекрасно понимала, что значит личный пример. Пример оказался судьбоносным для империи. Ему последовало просвещенное крыло дворянства (был как бы создан прецедент небольшого демографического бума: это… дало XIX веку дополнительно еще немалое число офицеров). Спустя 3 года 71-и летний доктор вернется в России со своей женой - баронессой Элизабет Димсдейл, которая оставит
Испытав на самой себе привитие оспы, Екатерина побудила и цесаревича обезопасить себя подобным же средством. 20 ноября последовал сенатский указ о благополучном привитии оспы императрице и цесаревичу; тут же сказано было, что с ее разрешения, на будущее время, установлено праздновать 21 ноября во всех городах империи, так как с этого дня начало распространяться по России целительное оспопрививание. Положено было, после благодарственного молебна, производить целый день колокольный звон, а затем иллюминовать города; вместе с тем день 21 ноября внесен был в месяцеслов, как день табельный, с освобождением присутственных мест и училищ от занятий.
Исторический анекдот: Екатерина Великая, щедро жалуя доктора Димсдейля за его старание и успехи в прививании ей самой и ее любезному сыну оспы, не забыла и того семилетнего младенца Александра Данилова, сына Маркова, от которого доктором была взята оспенная материя и благополучно привита ее величеству. Она вспомнила, какова была печаль отца его и матери, которые непременно были уверены, что она должны были после сего лишиться своего любезного и единственного сына. Она вспомнила жалостные стенания матери и ее просьбу к доктору, чтобы он не брал оспы от ее сына, который у них был один. Она вспомнила также и великодушную речь отца, который уговаривал жену свою повиноваться ежели не сему г. доктору, то по крайней мере монархине, которая властна не только у них сына отнять, но и их жизнь; поелику доктор Димсдейл рассказал тогда сию трогательную историю императрице. Она это помнила, и желая вознаградить их печаль своею милостию и благоволением, всемилостивейше жаловала оному Александру Данилову Маркову дворянское достоинство ему и его потомкам; а спустя несколько времени после своим высочайшим указом повелела она оному Маркову называться Оспенным, а не Марковым.
В этом году родились:
Графиня АННА ПЕТРОВНА ШЕРЕМЕТЕВА, 1744-1768, старшая дочь обер-камергера графа Петра Борисовича Шереметева (1713-1788) и княжны Варвары Алексеевны Черкасской, родилась 18 Декабря 1744 года. Росла и развивалась она очень благоприятно и была любимицей родителей. По рассказам современников, она была "очаровательная женщина; имела небольшие черные глаза, смуглое оживленное лицо, маленькие, тонкие, красивые руки, но черты лица были нехороши". Пожалованная в 1760 г. во фрейлины Императрицей Елисаветой, она получила позволение жить дома, а не во дворце, что являлось редким исключением. Это не мешало ей бывать постоянно при Дворе и в обществе Великого Князя Павла Петровича, с коим воспитывался её брат, граф Николай Петрович. В доме отца её бывали домашние "благородные" спектакли, в которых участвовал и Цесаревич, и на одном из них, 21 Февраля 1766 г., была разыграна комедия в 1 действии "Зенеида", в которой действующими лицами явились: Великий Князь, графиня Анна Петровна, в роли волшебницы, и графини Д. П. и Н. П. Чернышевы, при чем на четырех лицах, в ней участвовавших, было надето бриллиантов на 2 миллиона рублей. На придворной карусели, бывшей в Петербурге 11 Июля 1766 г., гр. Шереметева "славно отличилась в римской кадрили" и получила золотую медаль с её именем. Около того же времени в нее имел несчастие влюбиться воспитатель Великого Князя Павла Петровича, С. А. Порошин. По этому поводу между ними произошло какое-то столкновение, "ein donkischotischer Streich", по выражению академика Тауберта, послужившее если не причиною, то по крайней мере гласным поводом к отставке Порошина от великокняжеского двора. "М. Porochine est congedie de la Cour pour les impertinences qu"il a faites par rapport a Mlle Cheremeteff", писал Д. И. Фон-Визин в 1766 году.
Рассказывали, что Екатерина II предназначала графиню Шереметеву, одну из богатейших невест в России, для одного из братьев Григория Орлова, но что, когда за нее посватался граф Никита Иванович Панин, Императрица сама продиктовала старшему из Орловых отказ за брата от её руки. Помолвка графини Анны Петровны с графом Н. И. Паниным, обер-гофмейстером Великого Князя Павла Петровича, другом и ровесником её отца (родился в 1718 г.), состоялась в начале 1768 г., а 17 Мая того же года, за несколько дней до свадьбы, графиня А. П. Шереметева скончалась от оспы. Говорили, что она заразилась от оспенной материи, пущенной из мести неизвестной соперницей в табакерку с табаком, подаренную ей женихом. "Жалость тебе напишу: Анна Петровна Шереметева умерла от воспы, так сильная воспа была", сообщала графиня Е. М. Румянцева мужу 30 Мая 1768 года, "отец и жених в неутешной горести. Микита Иваныч был во всю болезнь невестину в Петербурге, жил у брата и через третьи руки имел известия, что происходило с невестою". Болезнь невесты обер-гофмейстера Цесаревича поставила в "превеликий амбара" саму Императрицу, опасавшуюся передачи её Великому Князю через графа Н. И. Панина, "хотя он и выехал из дома Шереметева кой час пятна показались".
Графиня Шереметева погребена на Лазаревом кладбище Александро-Невской лавры. Интересно, что граф Н. П. Шереметев завещал себя "погребсти в тот же монастырь, подле гроба покойной сестры моей, графини Mapии Петровны Шереметевой, которая в жизни её называлась графинею же Анною Петровною Шереметевою". — На могиле её надпись: "На месте сем погребена Графиня Анна Петровна Шереметева, дщерь Графа Петра Борисовича, невеста Графа Никиты Ивановича Панина, фрейлина премудрыя Монархини, представившаяся на 24-м году, 1768 г., Мая 17 дня, и вместо брачного чертога, тело её предано недрам земли, а непорочная её душа возвратилась к непорочному своему источнику в живот вечный, к вечному и живому Богу.
А Ты, о Боже! глас родителя внемли, Да будет дочь его, отъятая Судьбою, Толико в небеси прехвальна пред Тобою, Колико пребыла прехвальна на земли".
(С портрета, принадлежащего графине А. А. Комаровской, в С.-Петербурге.)
Информация от партнеров сайта: Часто во время командировки или проездом есть теоретическая возможность посетить интересный концерт, но нет реальных шансов купить билет в кассе. Если известны точные даты поездки, то можно воспользоваться сервисом http://www.bilettorg.ru/performers/p2/ по этой ссылке можно найти список исполнителей, даты выступлений и конечно же заранее купить нужные билеты на выбранный концерт. Классика Большого театра, цирк на цветном, концерты модных звезд становятся более доступными …
) - фрейлина, дочь П. Б. Шереметева ; невеста наставника великого князя графа Н. И. Панина .
В доме её отца на набережной реки Фонтанки, д. 34 разыгрывались домашние «благородные» спектакли, в которых принимал участие и Павел Петрович , например 4 марта 1766 года состоялось представление комедии в одном действии «Зенеида», в котором принимали участие великий князь, графиня Анна Петровна в роли волшебницы, и графини Дарья Петровна и Наталья Петровна Чернышевы , причём по воспоминаниям, на четырёх участвовавших в спектакле лицах было надето бриллиантов на сумму в 2 миллиона рублей. 22 июля 1766 года на придворной карусели Анна Петровна «славно отличилась в римской кадрили», и получила золотую медаль с её именем.
Примерно в это же время в Анну Шереметеву влюбился воспитатель великого князя Павла Петровича С. А. Порошин . Как поговаривали, он даже посватался к ней, дело кончилось скандалом и удалением Порошина от двора. Говорили, что императрица Екатерина II планировала, что одна из богатейших невест России Анна Шереметева станет женой одного из братьев её фаворита Григория Орлова , однако к графине посватался граф Никита Иванович Панин .
Помолвка графини Анны Павловны и графа Никиты Панина, обер-гофмейстера великого князя Павла Петровича, старого друга и ровесника её отца, состоялась в начале 1768 года в Петербурге. А 23 мая 1768 года, за несколько дней до свадьбы Анна Шереметева скончалась от чёрной оспы . Поговаривали, что неизвестная соперница подложила в табакерку, которую Шереметевой подарил жених, кусочек материи, имевшей контакт с оспенным больным .
На месте сем погребена Графиня Анна Петровна Шереметева, дщерь Графа Петра Борисовича, невеста Графа Никиты Ивановича Панина, Фрейлина премудрыя Монархини, преставившаяся на 24-м году, 1768 г., Мая 17 дня, и вместо брачного чертога, тело её предано недрам земли, а непорочная её душа возвратилась к непорочному своему источнику в живот вечный, к вечному и живому Богу.
А Ты, о Боже! глас родителя внемли,
Да будет дочь его, отъятая Судьбою,
Толико в небеси прехвальна пред Тобою,
Колико пребыла прехвально на земли"
Интересно, что граф Николай Шереметев завещал себя «погребсти в тот же монастырь, подле гроба покойной сестры моей, графини Марии Петровны Шереметевой, которая в жизни её называлась графинею же Анной Петровной Шереметевой.»
